06.01.2020: Растения - они тоже живые, а тем, кто в это не верит, пусть лепестки ромашки на их сокровенный вопрос всегда отвечают: «не любит».
 |
Да простят меня вегетарианцы, но напрасно они тешат себя мыслью, что ради еды никого не умерщвляют. Растения - они тоже живые, а тем, кто в это не верит, пусть лепестки ромашки на их сокровенный вопрос всегда отвечают: «не любит». Тот факт, что они никак о себе людям не заявляют, лишний раз подтверждает истину, которую доказали еще рыбы: кто молчит, того первым и съедают. А у растений есть все основные признаки жизни: они рождаются, они растут, они умирают... Ах, да - они еще и болеют. Что означает, что им тоже нужны лекарства - как спасающие уже страдающих, так и те, которые действуют профилактически, то есть помогают не заболеть. ...Свою удивительную роль в их разработке играет биологическая лаборатория АО «Щелково Агрохим».
Язык до знания доведет...
|
|
Моя беседа с Кирой Божко, начальником биологической лаборатории, была поначалу похожа на разговор двоечника с отличницей: вещи, для нее элементарные, были для меня пугающе непонятными; а термины, для нее привычные, звучали, как... впрочем, большинство из них и на самом деле иностранные. Но отличница на то и отличница, чтобы быстро по моему растерянному лицу понять, что от слов «фунгицидный скрининг» мне стало так плохо, будто я наелся гербицидов в чистом, не разбавленном растительностью виде...
- Фунги - это грибы, гербо - растения, цид - уничтожаем, - «перевела» она, и все сразу стало понятнее. Потому что значение английского слова screening - проверка, обследование, я к своему удивлению, переходящему в гордость, как-то уже знал. Не зря же говорили в школе: «Учи языки!..»
А в дальнейшем, перед тем как отправиться на экскурсию по лаборатории, мы договорились, что все то, что происходит с растениями, я буду сравнивать с «человеческой ситуацией». Так - понятнее.
Но сначала - несколько слов об истории лаборатории:
- Наша лаборатория начала создаваться 13 лет назад для проведения гербицидного и фунгицидного скрининга, - начала свой рассказ Кира Николаевна, - то есть для выполнения работы по отбору и сравнения между собой активных веществ, а также новых и старых препаративных форм для совершенствования ассортимента и дальнейшего развития компании. С тех пор у нас было создано множество очень интересных продуктов.
Начнем сравнения... Как вы знаете, лекарства, помогающие человеку избавиться от различных недугов, тоже разные. Одну таблетку, спасающую от всех проблем, люди еще не придумали, а если вы все-таки верите в такой «чудо-препарат», слушая о нем, например, в радио-рекламе или читая «сенсацию» в бесплатной газетке, то это - просто еще одна ваша проблема. Помимо, собственно, болезни...
Лекарства делаются на основе «действующих (активных) веществ», они могут доставляться в организм в виде таблеток, мазей, с помощью уколов... Так - у людей. Но и у растений «препаративные формы» тоже могут быть разными.
- Наши продукты, - объясняет Кира Николаевна, - разрабатываются для применения в полевых условиях. Российская Федерация хотя и считается зоной рискованного земледелия, но площади засеваемых полей - огромные, здесь выращивают разнообразные культуры, и с ними на этих полях тоже случаются разнообразные проблемы. Какие-то из них хорошо известны, какие-то только сейчас начали изучать, пытаться бороться с ними, поэтому возникают и новые задачи, и новые средства для защиты полевых культур. Наше предприятие как раз и занимается разработкой и производством продуктов для защиты растений, для поддержания роста всех возможных культур, которые есть и у нас в стране, и за рубежом. А наша лаборатория - вспомогательное звено: далеко не во всех фирмах есть свое научное подразделение. Мы помогаем ответить на вопрос, будет ли данная форма препарата жизнеспособной, конкурентной, получить такой ответ быстрее, не тратя на это время при проверке исключительно в полях. Мы, скажем так, способствуем лучшему, более эффективному отбору за счет активного этапа лабораторных испытаний.
Пока не «поздно пить боржоми».
То есть - обрабатывать фунгицидами...
- Лаборатория развивалась постепенно, но последовательно, - продолжает рассказ Кира Николаевна. - Первый этап - накопление опыта, накопление первоначальных методических навыков. После того, как мы освоились с лабораторным скринингом гербицидов, росторегуляторов, фунгицидов, добавилась еще одна серьезная задача: к нам стали обращаться клиенты с вопросом, касающимся фитоэкспертизы. Чтобы узнать: собственно, чем болеет растение? И чем можно помочь?
- Давайте опять сравнивать с людьми: к вам, как к доктору, приходят с какой-то болезнью, вы эту болезнь либо сразу, по симптомам определяете и уже знаете, как ее лечить, или же - если это болезнь новая, неизвестная, - ищете, как с ней можно бороться?
- Совершенно верно. Что касается определения болезни, то это тоже очень интересная тема. Для выявления болезни можно пользоваться классическими методами микробиологии, но они не всегда дают однозначный убедительный ответ. Тогда мы пользуемся методами молекулярной биологии. У нас очень «продвинутый» генеральный директор и он всячески поддерживает достаточно наукоемкую тему, которая позволяет использовать методы молекулярной биологии для идентификации инфекции еще до ее визуального проявления на посевах. С помощью молекулярных методов диагностики определить, есть или нет на растении возбудитель, можно еще до того, как развились первые признаки заболевания. Обычно возбудители присутствуют в окружающей среде и, если условия для заражения сложились, то посев поражается достаточно сильно, и нужно успеть эту проблему побороть.
- А как это определить?
- Обычный визуальный метод не поможет. Если ты идешь по полю, там ничего не видно, а вот прийти, собрать растительный материал и проанализировать его, например, методом ПЦР...
- Что это за аббревиатура, что за метод?
- Полимеразная цепная реакция - с помощью этого метода можно оценить накопление ДНК (или РНК) того или иного организма в данной ткани растения. Так можно анализировать семена, листья, корни, - то есть любые части растений, которые могут быть поражены.
 |
 |
- Продолжим сравнения с человеком: растениям тоже нужна профилактика, нужна «ранняя диагностика», обследования. Не надо ждать, когда поднимется температура или где-то сильно «прихватит»...
- Да, есть такие болезни полевых культур, развитие которых лучше остановить превентивно. Например, листовые пятнистости, септориозы - они чем вредят? - Грибы рода Septoria вызывают пятнистость у многих культур. Зеленый лист фотосинтезирует и накапливает питательные вещества, необходимые для формирования урожая. Если лист поражен септорией, на нем развивается некротическое пятно, которое занимает большую его площадь, и эта часть листа уже не участвует в фотосинтезе, а значит получить достойный урожай можно уже и не надеяться. При возникновении таких проблем поле превентивно обрабатывают фунгицидом. Чаще всего агрономы знают периоды и обстоятельства, при которых нужно спешить действовать. Обработки бывают последовательными: одна, потом вторая, если потребуется и третья - уже ближе к урожаю. Когда урожай сформирован, более вероятно, что ничего страшного не произойдет. Но если упустить первоначальный момент, то, к сожалению уже пораженные ткани могут быть не чувствительны к этому фунгициду. И для того чтобы определить активность фунгицида уже на растительном объекте - не на микрообъекте, а на объекте, который уже пророс, в лаборатории создана еще одна интересная часть - для выращивания зараженных растений. Для этого организованы специальные изолированные боксы со своей вентиляцией, своими каналами приточки и вытяжки. Воздух в них не смешивается. В этих боксах можно выращивать культуру, зараженную каким-то своим «вирусом», и испытывать на ней фунгицидные средства. То есть для наших целей существуют лаборатория гербицидного скрининга, лаборатория фунгицидного скрининга с коллекцией фитопатогенов и условиями для выращивания зараженных растений, лаборатория, проводящая фитоэкспертизу молекулярным методом, ну и - новейшая наша часть - лаборатория, посвященная разработке биопрепаратов, но о них речь пойдет позже.
|
|
«Все познается в сравнении...»
Проходим по различным помещениям лаборатории. Вот - «одинаковы с лица» - расположились под лампами небольшие еще растения.
- Мы следим, чтобы все-все-все они были одинакового размера, - объясняет Кира Николаевна, - выращенный массив растений дальше разделяем на варианты с некоторым количеством повторности. Чтобы результат исследований был не случайным, а подтвержденным.
Одни и те же растения, например, овес и подсолнечник, могут выступать как в роли «модели сорняков», так и в роли «испытываемой культуры». Вот такие они разносторонние...
Выбор культурных растений на роль «сорняка» объясняется тем, что сорно-полевые растения дают, - а могут и вовсе не дать - всходы разномастные, появляющиеся в разное время, разного габарита, то есть очень сложно их под какую-то статистику подвести, чтобы все было одинаково. Но бывают какие-то целевые задачи, тогда берется именно сорняк - вьюнок, канатник, подмаренник... Это все мы тоже можем вырастить, чтобы провести скрининг.
В помещении, где исследуются «модели», держится определенная температура, которая контролируется автоматически, работает кондиционер, соблюдается 16-часовой световой день. Нет только ветров и дождей...
- Работа здесь не прекращается круглый год, исследования идут очень интенсивно: что-то сейчас на стадии учета опыта, что-то будет посеяно для закладки следующего эксперимента... Что касается непредсказуемости погоды - ветров и дождей, то их хватает в полевых условиях. Ведь все те же самые испытания проводятся и там, - поясняет начальник лаборатории, - только на материале уже прошедшем предварительный отбор. Что у нас здесь можно сделать? Можно вырастить растение и проверить препараты, которые используются на разных фазах его роста, можно обработать почву и оценить ее фитотоксичность. Можно испытывать как удобрения, так и росторегуляторы.
Процесс проведения лабораторных экспериментов часто фиксируется на фото и видео для использования в рекламе или как учебный материал для клиентов. Каждый сотрудник, по словам Киры Николаевны, - мастер фотосъемки.
Чтобы оценить или продемонстрировать работу нового продукта в опыт обязательно включают препараты, которые служат эталонами для сравнения, это могут быть и хорошо известные старые препараты, и лучшие препараты-конкуренты на рынке. Это касается и гербицидов, и фунгицидов, и других продуктов.
- То есть здесь все познается в сравнении? Сравниваются обработанное и необработанное?
- Мы ничего не рассматриваем отдельно, все в сравнении. Берем какой-то продукт, - это могут быть наши старые или новые разработки, - и всегда выбираем то, на что нужно ориентироваться.
- А насколько вообще растения, если они заражены, поддаются лечению? А то вспоминается, каким способом «лечили» пернатых во времена «птичьего гриппа»...
- У нас разрабатывают продукты, которые являются системными, то есть они быстро проникают внутрь тканей, распространяются по растению и способны контролировать развитие гриба во всех местах, куда он может попасть.
- Про лекарства для людей говорят, что они «одно лечат, другое калечат». Следите ли вы за тем, чтобы «лекарства для растений» в процессе лечения, не приносили никакого вреда?
- Конечно, современные пестициды по сравнению с теми, что были в прошлом веке, гораздо менее токсичны. И для культур, и для человека. Те, старые, более токсичные формы ушли в прошлое. Если они сегодня и используются, то очень редко и то лишь в некоторых странах, что обусловлено чисто экономическими соображениями... Но в нашей стране они не участвуют в регистрации. Такие действующие вещества и препаративные формы на наших рынках больше не появляются. Кроме того, наши новые продукты всегда оцениваются на фитотоксичность - способность угнетать обработанную культуру. Это также один из критериев скрининга.
|
|
- Очень важный вопрос: заболевания растений вредят только самим растениям? Тем, что оно перестает развиваться. Или же оно может повредить и тем, кто его потом станет употреблять?..
- Для зерновых культур и не только для них существует такая опасность, как появление микотоксинов. Точно так же, как вы не будете в лесу собирать ядовитые грибы, нельзя употреблять в пищу человеку или отправлять на корм скоту и пораженное микотоксинами зерно.
«А в Подмосковье водятся грибы...»
Когда речь заходит о грибах, человеку, у которого опять не получилось в сезон сходить с корзинкой на «тихую охоту», загораются глаза... Но грибы, которые собраны в «зоопарке», как в шутку называют работники лаборатории свою коллекцию, отношение к привычным съедобным шляпочным грибам имеют весьма далекое. Во всяком случае, их внешний вид аппетита не вызывает... Это, скорее, плесени.
Но посмотреть все равно интересно - насколько они могут быть разными, а некоторые, так вполне симпатичными. Что ж - внешность бывает обманчивой. Как в ту, так и в другую сторону...
- Ведение коллекции фитопатогенных грибов и других объектов - задача одновременно и очень интересная, и сложная, - говорит Кира Божко. - Это кропотливая работа, она проводится в условиях, контролирующих микробиологическое загрязнение, и требует как специфического оборудования в помещениях, так и специфических навыков у работников. «С улицы» таких не возьмешь.
- И где вы их находите? В институтах?
- Приходят выпускники, приходят специалисты. Но для того чтобы «войти в курс», заниматься уже конкретными задачами, человеку необходимо примерно два года. Хорошая тенденция - предприятие может себе позволить брать студентов на последнем курсе обучения, когда они совмещают учебу с работой и постепенно входят в тему, которой будут заниматься. Они доучиваются и остаются у нас.
- Студенты из вашей родной «Тимирязевки»? (Кира Божко окончила сначала Тимирязевскую сельхозакадемию, а затем училась в аспирантуре в Институте физиологии растений им. К. А. Тимирязева. - А.С.)
- Из разных вузов. Потому что у нас - и микробиология, и биотехнология, и защита растений, и биохимия. Профиль обучения может быть различный, но достаточно близкий к тому, чтобы человек понимал те вопросы, которыми он будет здесь заниматься. Но и сами мы, конечно, обучаем тем методам, которыми пользуемся... Сегодня у нас работает 12 человек, частично люди приходили со своими знаниями, частично обучение происходит в процессе работы. Все сотрудники включены в исследовательский процесс от этапа планирования и закладки опытов, до учетов и обработки результатов, фотосъемки, составления отчетности и многого другого. Много в лаборатории новой, современнейшей техники, позволяющей качественно проводить различные необходимые исследования.
Формирование коллекции для фунгицидного скрининга, расширение этой коллекции было отдельным большим этапом становления нашей лаборатории. Часть объектов коллекции появлялась по мере необходимости расширения линейки наших продуктов, что-то получали мы сами вместе с растительным материалом от клиентов. И сейчас - не сказать, что у нас собрано «все-все-все на свете», но, скажем так, все основные объекты наши и зарубежные здесь есть. Хранится коллекция как в холодильнике, так и в морозилке, при минус 80. Можно в любой момент достать, размножить и работать с тем или иным грибом. Я даже не буду вам их названия перечислять, чтобы вас не мучить латынью...
- Ну, вот... А я хотел запомнить, чтобы потом щеголять знаниями...
- Просто оцените, что у нас достаточно широкие возможности. Кроме нас, наверное, никто такими возможностями не располагает. Может кто-то и занимается какими-то локальными темами. А мы - сразу всем.
|
|
На всех объектах проведен скрининг наших продуктов, сравнение наших действующих веществ с конкурентными. Это необходимо для понимания спектра действия тех продуктов, которые из этих действующих веществ впоследствии складываются. Основной источник пополнения коллекции фитопатогенных объектов - это известные коллекции в институтах, но частично что-то мы делали и сами, опираясь на имеющуюся литературу: есть уже хорошо описанные объекты, можно что-то и самим было выделить, идентифицировать. Но работа это непростая.
Кроме вредных объектов, очень интересная тема - полезные для сельского хозяйства микробиологические объекты, потому что - «не химией единой», сейчас широко развивается тема биологизации сельского хозяйства, для того чтобы уменьшить пестицидную нагрузку. Ведь все мы опасаемся за свое здоровье. Все мы хотим, чтобы к нам на стол продукция, зараженная химией, больше никогда не попадала... На основе микроорганизмов с полезными признаками можно получить продукты той же направленности, что и химические пестициды. В нашей лаборатории проходят все этапы создания биотехнологических продуктов от поиска полезных бактерий до разработки технологии производства препаратов в промышленных масштабах.
Алексей Сокольский
Betaren Agro №1 (9)
В этом сезоне хозяйства Алтайского края бьют все рекорды по урожайности зерновых и зернобобовых. Однако результат, полученный в степной зоне, особенно впечатляет. В числе лидеров – хозяйства, входящие в группу компаний Александра Балакова. 70–80 ц/га яровой пшеницы в степной зоне края не получали никогда, а они смогли!
Ячмень – за 60, пшеница – за 50
О хозяйстве «Рассия» в Новичихинском районе Алтайского края, которое входит в группу компаний под управлением Александра Балакова, мы писали 4 года назад (в материале «Когда «нуль» значит «отлично»). Тогда разговор состоялся с руководителем предприятия Сергеем Букреевым о применении нулевой технологии обработки почвы и её выгодах в степной зоне. Напомним, что заниматься «нулёвкой» в «Рассии» начали в 2012 году с приходом молодого агронома Дмитрия Кроневальда. Сегодня «Рассия» — одно из передовых хозяйств-нулевиков, эта технология используется на всей площади в 13 тысяч га и на широком спектре культур. «Если сравнить No-till с высшей математикой, я ставлю за неё Диме пятёрку с огромным плюсом!» – признавался Сергей Букреев в интервью одному из краевых изданий.
Сергей Букреев и ведущий менеджер по продажам Алтайского представительства Юлия Кунцевич на форуме «День сибирского поля – 2025»
Этой осенью хозяйство снова стало героем публикаций – на сайте betaren.ru мы сообщали о рекордной для степи (Новичихинский район относится к Алейской зоне умеренно-засушливой степи) урожайности ячменя и пшеницы. Впервые в истории района здесь получили 62,9 ц/га ячменя с площади 629 га, основной сорт Эйфель. По словам Дмитрия Кроневальда, сыграл роль комплекс факторов. В их числе нулевая технология возделывания, внесение азотных и комплексных удобрений и система защиты на основе препаратов «Щёлково Агрохим».
Для ячменя в хозяйстве применяют смесь протравителей ХАРИТА, КС и ПРОТЕГО МАКС, МЭ. Первая гербицидная обработка осуществляется баковой смесью препаратов ПРИМАДОННА, СЭ, 0,8 л/га и ГРАНАТ, ВДГ, 0,015 кг/га совместно с подкормкой КАС. В конец кущения культуру вновь обрабатывают противозлаковым гербицидом ОВСЮГЕН СУПЕР, КЭ. Далее с появлением остей применяют фунгицид ТИТУЛ ТРИО, ККР, 0,5 л/га совместно с ЭСПЕРО, КС, 0,1 л/га. В этом году из-за обильных дождей в середине вегетации фунгицидную обработку повторили. Это позволило сдержать развитие сетчатой пятнистости и других болезней.
Почти 63 ц/га ячменя собрали в этом году в степном хозяйстве Алтайского края. Это рекорд!
«Да, этот год – урожайный, и соседние хозяйства взяли ячменя по 38–45 ц/га, но никто не получил почти 63! Мы выполняем все элементы нулевой технологии, используем канадские сеялки, вносим удобрения при посеве, реализуем комплекс защитных мероприятий. Обязательно применяем глифосат с осени и весной для чистоты полей. Благодаря нулевой технологии нам удаётся удержать влагу в почве и сохранить её естественное плодородие. В этом году были высокие температуры и дефицит осадков в середине июня, и тем не менее культуры выстояли», – добавил к сказанному Сергей Букреев.
Высокую урожайность в хозяйстве показала и яровая пшеница. На круг с почти четырёх тысяч га получили 53 ц/га. И это при условии, что 20 центнеров для этой зоны уже считаются отличным показателем. Рекордсменом пшеничных полей стала Свияга – на отдельных участках урожайность переваливала за 80 центнеров. Цифры Кубани! Но и местные короткостебельные сорта не подвели, позволив добиться хорошей средней продуктивности.
Дмитрий Кроневальд - главный агроном ООО «Рассия»
Хорошей урожайностью также отличились в этом году в хозяйстве рапс – 30,9 ц/га, горох – 37,3 ц/га. Такие результаты справедливо назвать триумфом нулевой технологии, системы защиты и питания, которые при высокой влагообеспеченности позволили добиться рекордных цифр.
«Отдельное спасибо говорим нашим партнёрам, Алтайскому представительству «Щёлково Агрохим» за средства защиты растений, которые тоже помогли получить такие ошеломительные результаты. Все культуры мы закрываем практически 100-процентной защитой от российского производителя», - отмечает Сергей Букреев.
Первый год в полную силу
Если в ООО «Рассия» «нулёвку» освоили на отлично и подошли к пику продуктивности, то в ООО «Завьяловская сельхозтехника» находятся только в начале пути. Но уже получают достойные результаты. Это хозяйство вошло в группу компаний Александра Балакова в 2023 году, и первый год работает с пашней в полную силу, говорит главный агроном Дмитрий Зорин.
«В первые два года была поставлена задача выравнивания полей и их очистки от сорняков. Было принято решение переходить с классической на нулевую технологию обработки почвы. Соответственно, закупалась посевная техника, велись химические прополки полей осенью и весной. Дополнительно выстраивалась логистика сельхозработ. Все земли были разделены на три группы по составу почв: чернозёмы, песчаные, солонцовые. А также группировали культуры, чтобы сев, обработку посевов и уборку проводить последовательно. В этом году мы фактически впервые работаем в полную силу», – объясняет собеседник. Успешный опыт по освоению нулевой технологии переносится в «Завьяловскую сельхозтехнику» из других хозяйств холдинга. Помимо Дмитрия Кроневальда, глубокими знаниями в No-till обладает и главный агроном ООО «Дубровское» Алейского района Сергей Канунников. «Я полностью согласен с тем, что учиться нужно постоянно. Не может человек знать всё. Поэтому совершенно спокойно обращаюсь к коллегам с вопросами», – уверяет Дмитрий Зорин.
Алтайская сеялка для нулевой технологии
Несмотря на первые шаги хозяйства в нулевой технологии, 2025 год стал очень урожайным. На первое место по продуктивности тоже вышел ячмень. 792 га сорта Евгения дали в среднем 44,2 ц/га. «В первые дни уборки молотили по 50 центнеров. Такая урожайность, конечно, результат осадков, которых в этом году в степи выпало больше, чем обычно, но и технологии сыграли свою роль. Я бы отметил важность двойной фунгицидной обработки – мы дважды применили ТИТУЛ ТРИО, ККР. Ячмень боится сетчатой пятнистости. Она может сильно повлиять на итоговую урожайность, что мы увидели на примере одного из хозяйств, где с такого же сорта получили вдвое меньше. Против этой болезни мы и вели превентивные обработки, культура нас отблагодарила», – говорит агроном.
Конечно, в технологической карте хозяйства предусмотрены все этапы защиты культуры, применяются препараты «Щёлково Агрохим». Кроме того, предприятие ведёт обязательные дробные подкормки – удобрения вносятся как при посеве, так и по вегетации. «Новая сеялка – кстати, алтайского производства – позволяет вносить сухие удобрения вместе с семенем и жидкие в междурядье. Мы давали по 50 кг на гектар азотно-фосфорного и в междурядье – КАС. Растворный узел у нас свой. Затем в кущение вносили жидкую азотную подкормку ликвилайзером и, наконец, карбамид по листу из расчёта 5 кг д. в. на гектар».
Дмитрий Зорин на семенном поле с сортом пшеницы Свияга
Такую же схему питания применили на яровой пшенице. И она тоже отозвалась на заботу земледельцев. На круг на пшенице получили 42 ц/га. Отдельные участки поля с сортом Свияга показывали свыше 70 ц/га. «Наверное, для кубанских аграриев это цифры невеликие. Но надо понимать, что такое Кулундинская степь. У нас на соседних фермерских полях 15–20 центнеров зерновых – уже небывалый урожай. Я сравнивал колос с нашего поля и с соседнего. Разница по размеру – в четыре раза. Это всё результат защиты и питания», – объясняет Дмитрий Зорин. «Конечно, – продолжает собеседник, – этот год был более влажный, чем обычно. И вообще, он был злаковый. Я это заметил по обилию злаковых сорняков. Они всходили буквально после каждого дождя ковром. Видимо, для них складывались оптимальные условия по тепло- и влагообеспеченности».
Хорошим урожаям зерновых при таком раскладе сорняки могли помешать. Если бы не гербицидные обработки. В классической схеме защиты предприятие использует сочетание ПРИМАДОННА, СЭ и ГРАНАТ, ВДГ. В этом году на отдельных участках работали против злаковых в два этапа. На первом применяли АРГО ПРИМ, МЭ, граминицид с низкой фитотоксичностью для культуры. «Гасили им все просовидные сорняки – щетинник, куриное просо, овсюги. Если не пропустить фазу развития сорного растения, АРГО ПРИМ, МЭ всё убирает отлично, и нет фитотокса на культуре. Вторую противозлаковую обработку проводили через 2–3 недели в зависимости от поля», – уточняет собеседник.
Пшеница также получила всю необходимую защиту и питание. Были проведены обработки против вредителей и болезней. Хотя сегодня культура балансирует на грани рентабельности, нарушать технологию её возделывания нельзя, уверен Дмитрий Зорин. «Я называю поля под пшеницей паровыми. В том смысле, что дохода они почти не приносят, но мы должны сеять пшеницу для севооборота – так мы улучшаем структуру почвы, боремся с сорняками, болезнями, накапливаем мульчу. Опять же при такой урожайности зерновые ещё могут побороться за рентабельность», – рассуждает агроном. Ведь чем выше выход продукции с гектара, тем ниже себестоимость.
Горох выстоял, соя удалась
Уборку текущего сезона в Алтайском крае лёгкой не назовёшь. Осадки, которые так радовали полеводов в мае и июне, в августе и сентябре сыграли с ним злую шутку – зайти на уборку было невозможно, комбайны стояли в общей сложности чуть ли не месяц. Заливало даже засушливые обычно степи.
В ООО «Завьяловская сельхозтехника» уборку 2025 года начали, как и в 2024-м, 31 июля. Первым традиционно вышли молотить горох. Однако через 2 дня пришлось ставить комбайны на прикол – пошли дожди. Через десять дней вновь отправились на гороховые поля, и только к 25 августа с культурой было покончено. Средняя урожайность составила 33,4 ц/га. «Конечно, было бы ещё выше, если бы не осадки. Сорт Тренди устойчив к осыпанию, это нас спасло. Биологическая урожайность культуры была около 50 центнеров. В системе защиты обязательны гербицидные, а также двойная инсектицидная и фунгицидная обработки. Плюс – подкормка по вегетации микроудобрением УЛЬТРАМАГ КОМБИ ДЛЯ БОБОВЫХ. 100% пестицидов на горохе – «Щёлково Агрохим», включая десикант ТОНГАРА, ВР», – рассказывает Дмитрий Зорин.
Погрузка удобрений, «Завьяловская сельхозтехника» формирует запасы на следующий сезон
Впервые в этом году в хозяйстве сеяли и убирали сою. Всего под культуру отвели 240 га. Обработку семян проводили баковой смесью инновационного протравителя ПУАРО, КС и инокулянта РИЗОФОРМ СОЯ. ПУАРО, КС содержит 40 г/л пираклостробина + 40 г/л флудиоксонила. Протравитель эффективно контролирует корневые гнили, аскохитоз и плесневение семян. Его основное преимущество в том, что он совместим с инокулянтами, так как не оказывает негативного воздействия на бактерии ризобии.
«Поскольку соя для алтайской степи в целом и для нас в частности – новая культура, мы активно консультировались в вопросах её защиты с ведущим научным консультантом Алтайского представительства «Щёлково Агрохим» Марией Горшковой. Спасибо ей за помощь! Результат для первого года мы получили вполне достойный – 19,2 ц/га», – говорит главный агроном. Сорняки контролировали смесью ТАНТО, ККР и КОНЦЕПТ, МД. Против патогенов работали фунгицидом МИСТЕРИЯ, МЭ. Также культура получала листовое питание на основе препаратов УЛЬТРАМАГ МОЛИБДЕН и УЛЬТРАМАГ БОР.
Пчела гудит, вредитель гибнет
В 2025 году севооборот «Завьяловской сельхозтехники» включал восемь культур, в том числе одну из самых рентабельных (и сложных) для краевых земледельцев – рапс. Его урожаем в хозяйстве тоже довольны – 26,5 ц/га в зачётном весе. Естественно, культуре обеспечили комплексную защиту от фитосанитарных угроз, а также систему минерального питания. В хозяйстве высевают гибриды рапса с устойчивостью к имидазолинонам, для борьбы с сорняками в этой технологии используют гербицид на основе имазамокса ИЛИОН, МД. За один проход препарат убирает злаковые и двудольные сорняки в посевах устойчивого к ИМИ-группе гербицидов рапса. С грибными болезнями культуры в хозяйстве справляются с помощью фунгицида ТИТУЛ ТРИО, ККР. А вредителей контролируют в том числе с использованием малоопасных для опылителей препаратов АПЕКС, МКЭ и МЕДОУЗ, МД.
«Мы не первый год используем эти инсектициды, и хочется сказать за них отдельное спасибо разработчикам «Щёлково Агрохим». Кроме рапса, у нас в структуре посевов есть ещё одна рентабельная культура – подсолнечник. Она нуждается в опылении пчёлами. В прошлом году на поле, напротив которого рос рапс, мы получили свыше 40 ц/га «семечки». Всё потому, что мы сохранили пчёл», – считает Дмитрий Зорин.
Этот сезон, по его словам, был не особо напряжённый с точки зрения активности вредителей. Тем не менее пять инсектицидных обработок на рапсе провели. По всходам работали системным инсектицидом, «били» крестоцветную блошку, которая в этом году была активна до стадии формирования стручка. Затем обработку повторили через 2–3 недели. В третью и четвёртую, в период цветения, применили АПЕКС, МКЭ и МЕДОУЗ, МД. Опрыскивание вели ночью, когда нет лёта пчёл. Вечерами поле, по словам главного агронома, гудело – пчёлы работали. Популяция вредителей при этом: капустной моли, рапсового цветоеда – снизилась ниже ЭПВ. Финальная обработка пришлась на стадию образования стручка, использовали контактный инсектицид, чтобы «сбить» остатки вредителей.
Сохраняем пчёл на рапсе – увеличиваем урожайность подсолнечника, первые поля с «семечкой» дали урожайность свыше 33 ц/га
«Мы в очередной раз убедились: если верно подобрать препараты в цветение, то с рапсом проблем не будет. Для нас такими препаратами стали АПЕКС, МКЭ и МЕДОУЗ, МД. Благодаря им мы сохраняем опылителей и энтомофагов – без них никак. Представьте: если мы перебьём всех пчёл, какие урожаи мы будем собирать с подсолнечника, с гречихи?..» – рассуждает собеседник.
МЕДОУЗ, МД – системный инсектицид на основе ацетамиприда 3-го класса опасности для пчёл. Его можно использовать на рапсе против крестоцветных блошек, рапсового пилильщика, скрытнохоботника, цветоеда и капустной моли. АПЕКС, МКЭ имеет гормональную природу воздействия на вредителей. Пирипроксифен в его составе нарушает гормональный баланс насекомых, приводя к их бесплодию и сбою при развитии стадий вредителя. Препарат также имеет 3-й класс опасности для опылителей.
«Сохраняя полезных насекомых, мы закладываем основу будущих урожаев», – делает вывод Дмитрий Зорин.
Что ж, надеемся, рекорд этого года не последний для алтайских степей!